Золотые апостолы - Страница 25

– Я подумаю.

– Подумайте, – отрывисто сказал он и хлопнул рукой по папке с делом, давая понять, что разговор закончен.

"Прямо счас и полечу! – сердито подумал я, закрывая за собой дверь. -Меня теперь из Горки тягачом не вытащишь"…

* * *

Стасу я позвонил ближе к обеду, когда была уже полная уверенность, что факсы, с великим трудом (оператор явно не дружила техникой) отправленные с местного почтового отделения, он получил. Потому, как Стас недовольно буркнул свой "Привет!", я понял, что тексты не только уже лежат перед ним, но и обстоятельно изучены.

– Ты там совсем поглупел? – сходу заругался он. – Вспомнил детство золотое? Зачем прислал этот мусор?

– Стас!.. – укоризненно сказал я.

– Что, Стас? – взвился он. – Я тебе наизусть могу повторить всю эту галиматью, растиражированную газетами. Пожалуйста! Магнаты Чишкевичи, первые вельможи Речи Посполитой, славились своими несметными богатствами. Но среди богатейших коллекций оружия и картин, тонн золота и сундуков с драгоценными камнями было нечто такое, на фоне чего блекли остальные сокровища. Двенадцать фигур апостолов, отлитых из золота и серебра в человеческий рост. Они стояли в залах дворца, их видели сотни современников, оставивших свои воспоминания. Апостолы считались оберегом клана, поэтому их никогда не продавали и не закладывали, да и нужды в том не было. По преданию, скульптуры привезли из Константинополя. В 1812 году последний из главной ветви рода Чишкевичей перешел на сторону Наполеона, возглавив сформированный на его средства уланский корпус. В том же году апостолы, вместе с другими сокровищами бесследно исчезают. Их не смогли найти не отступавшие французы, ни русские – сначала строевые части, а затем специальная трофейная команда, из рапорта которой следует, что хранитель тайн, дворцовый эконом Чишкевичей был повешен во дворе имения неизвестными злоумышленниками, после чего надежда найти сокровища стала призрачной. С тех пор почти уже двести лет сотни дураков ползают по подземельям бывшего замка Чишкевичей в надежде отыскать несметные богатства. В число дураков недавно включился один дипломированный историк по имени Аким…

– Хорошо излагаешь, – одобрил я. – Тебе бы романы писать.

– Романы у нас пишут другие, – проворчал он. – Которые сейчас в Горке… Ты сам читал текст, который прислал? Романтическое повествование в духе Вальтера Скотта, пересыпанное изречениями, которые есть в любом словаре латинского языка…

– Перевод, действительно, грешит… Но я отправил тебе копию оригинала на польском для сравнения. Моих познаний не хватает, чтобы критически оценить его. Ты же у нас спец…

Я бессовестно подлизывался. И не зря. Даже не видя Стаса, я понял, что он надулся от важности.

– А кого профессор Рыбцевич учил, что без знания польского в истории делать нечего? Что в Польше – самая лучшая в Европе нумизматика, и все мировые труды по ней переведены и изданы на польском?

– Я не специалист по нумизматике. Моя профессия – исследовать документы.

– А для знания документов язык не нужен? – вздохнул он в трубку. – Если б ты меньше бабами своими занимался… Какие золотые фигуры из Константинополя? Ты помнишь, когда его взяли мавры? Первый из известных Чишкевичей появляется столетие спустя! Даже если бы мусульмане в Константинополе нашли неких апостолов, их немедленно переплавили, как другие христианские святыни. Они даже храм Святой Софии переделали в мечеть, замазав фрески и пристроив минареты! Какое золото? Фигуры были, но из дерева, позолоченные, как сотни других в костелах. Обычная резьба семнадцатого века. Апостолы, скорее всего, сгорели в замке Чишкевичей в пожаре 1812 года.

– Если ты читал текст, то помнишь: повозка была тяжело нагружена: тянула четверка лошадей. Дерево – легкое.

– Кирпичи! – сходу возразил он.

– Какие кирпичи?

– Они везли их с собой. В монастыре заготовить кирпич было опасно: заметили бы. И появление, и исчезновение. Они везли их с собой. Плюс раствор.

"Умница!" – восхитился я. Сам я до кирпичей не додумался.

– Тогда другое. Убивать слуг из-за деревянных скульптур?

– Это если верить твоей бумажке, – начал он, но я прервал:

– Что насчет оригинала?

Исследователь в нем, наконец, пересилил ворчуна.

– На первый взгляд текст вполне аутентичен. Лексика, построение фраз, характер написания букв соответствует заявленному периоду, – он словно официальное заключение читал. – Но что из того? Ты располагаешь оригиналом?

– Только копией.

– Аким… – застонал он. – Ты как школьник…

– Ты обратил внимание на штамп в углу? – невежливо прервал я.

– Обратил. Библиотека Ватикана. Ну и что из того? Я тебе таких штампов полсотни в час нарисую.

"Ты-то можешь!" – подумал я, но вслух сказал другое:

– Тебе интересно услышать историю появления документа в Горке?

– Давай! – нехотя согласился он.

– Весной этого года в Горке открыли костел – первый со времен революции. Построили на окраине из белого кирпича. Настоятель приехал из Польши, молодой ксендз, Веслав Капский.

– Капский, Капский, – забормотал Стас. – Что-то знакомое.

– Мне тоже так показалось. Как принято сейчас, настоятель привез в Горку гуманитарную помощь – несколько компьютеров для местной школы и ксерокс. Завуч школы, Татьяна Сергеевна Ломшик, приняв подарки, едва благотворители ушли, стала их распаковывать. И под крышкой ксерокса нашла копию старинного письма на польском – ее там просто забыли. Любопытства ради она сделала с письма несколько ксерокопий – просто хотелось попробовать, как работает техника, а ничего другого под рукой не оказалось. Так бы все это и забылось, но спустя час после церемонии в школу прибежал взъерошенный ксендз и стал умолять вернуть ему забытую бумагу. Татьяна Сергеевна бумагу вернула, но, будучи женщиной любопытной, копии из мусорного ведра достала. Села со словарем, перевела. Как видишь, достаточно вольно.